А ещё я читаю Тургенева.
Кто ж знал, что подсунутая нам всем в школе Отцы и дети — самая унылая и пресная из его вещей. Кто ж знал, что на той же полке в библиотеке наверняка стоят Дворянское гнездо, Вешние воды, Ася и ещё много, много настоящего и чистого — и когда как не в пятнадцать их читать. Может, конечно, и правильно что не дали нам тех книг — не всякий катарсис проходит бесследно — но разве ж это дело! Фу, слово-то какое противное — «катарсис» — а другого нет.
Проще говоря, я дочитал очередную повесть, и настроение имею печально-романтическое.
Тургенев всё пишет, и пишет, и пишет о счастье, ускользающем из пальцев по глупости, из неосторожности, от дурацких стечений обстоятельств, а я тем временем думаю неуместную и крамольную мысль: вот эти две женщины — Полина Виардо и Лиличка Брик, имена их известны любому образованному русскому. Они осознавали, что попадут в историю русской литературы? А если осознавали, то понимали ли, в каком качестве там останутся?
Загадка.
А если долго читать Тургенева, и потом под впечатлением от него взяться за дневник, то предложения сами собой становятся витиеватыми и немного архаичными, чужеродные слова — неуместными, а привычная злая ирония кажется циничной глупостью, не стоящей траты чернил. Но я не Тургенев, и мои писания от того лишь многословнее, скучнее и зануднее. Увы!
:-)
Текст спасён из гибнущего ЖЖ: https://breqwas.livejournal.com/226913.html