travel — Страница 2

Долгая дорога в Хухуй

Наконец-то я добрался туда, куда так давно посылали.

В испанском языке немало забавных для русского уха и глаза словечек, но обычно они либо смешно только пишутся — как знаменитые «huevo» и «huesos» («уэ́во» — яйцо, без переносных смыслов, и «уэ́сос» — кости), либо звучат хоть и забавно, но без прямой нецензурщины — как, например, «gerente» («херéнте» — менеджер, управляющий). Но бывают исключения.

На самом севере Аргентины, в предгорьях Анд, у самой границы с Боливией, находится провинция и одноимённая ей столица, название которой на русскоязычных картах либо не пишут, либо стыдливо транскрибируют на бразильский манер: Жужуй. Это, конечно, обман: говорят тут только по-испански, а в испанском разночтений о том, как произносится слово Jujuy, быть не может.

Хуху́й. С ударением на последний слог.

Так-то обычный аргентинский городок. Где-то почти по-европейски мил, где-то вполне по-латиноамерикански нищ. Высоко, но не слишком (1.2 км над уровнем моря), климат тёплый, но не жаркий, вокруг — поросшие лесом горы, вверху — красивые кучевые облака низко-низко сидят. В самом городке ничего особо интересного нет, но окрестности достаточно живописны для того, чтобы тебя не стали допрашивать, зачем ты на самом деле сюда приехал.

Только вот с людьми тут общаться трудно.

Юля по-испански будет Хулия или Хулиана, сокращённо — Ху́ли. Как и у нас, очень распространённое имя. Сегодня в компании слушал чужие разговоры о том, как некая Хули уехала было из Хухуя, но потом вернулась, и — о боги, как же тяжело было держать лицо! Ох. Ведь объяснить причину веселья не было бы никакой возможности…

Так-то я аргентинцам частенько рассказываю про «la сiudad de Poron-Poronga», и они радуются как дети, но разъяснять это в самом Хухуе — не рискну.

Впрочем, шутки шутками, но я доволен что я сюда добрался. Теперь всю жизнь всякому, кто пошлёт, смогу твёрдо отвечать: был! Люди хорошие, климат прекрасный! Жаль только далеко очень…

«Такие условия»

Решил ответить отдельной записью на комментарий к предыдущему посту.

в каучсерфинге совсем нету никаких ограничений по состоянию жилья? можно пригласить человека остановиться в доме с земляным полом и это нормально? извиняюсь за большое количество вопросов. но как-то непонятно зачем так далеко ехать, чтобы остановиться в таких условиях?)

Во-первых — да, никаких ограничений нет, откуда бы им взяться? И кто бы стал следить за их выполнением? Это же не airbnb, деньги в этой истории не участвуют.

Во-вторых — не было же ситуации, что Виктор сам спит во дворце на пуховых перинах, а меня поселил в сарай. Нет, он разделил со мной то, что у него было; как он жил — так жил и я, и кто посмеет сказать, что он дал меньше других? Мк 12:41-45, простите за пафос.

В-третьих — пол там всё-таки был кирпичный.

* * *

Про «зачем так далеко ехать, чтобы остановиться в таких условиях?». Вопрос философский.

Для начала — ещё раз выражу своё «фе» насчёт пренебрежительного отношения к чужой жизни. Я живу лучше Виктора не потому что я чем-то лучше его, а потому что на раздаче нам пришли очень разные карты: я родился в Москве в интеллигентной семье, читал книжки с домашней книжной полки, учился в хорошей школе и в посредственном, но московском техническом ВУЗе. Виктор родился в маленьком городке в Парагвае, осиротел, воспитывался бабушкой, а в университет поступил вот сейчас, в тридцать с хвостом, на заочку, и вечерами пыхтит над учебниками. Точно ли у меня и мне подобных есть право называть его жизнь «такими условиями»?

То, что у нас дома больше денег, вещей и комфорта — наша удача, а не наша заслуга. Повезло вам жить в комфортабельной квартире? Радуйтесь и цените, но не зазнавайтесь.

А если по сути, то — вот, скажем, в походы люди зачем ходят? Там условия и похуже бывают: холодно, мокро, идти далеко, рюкзак нести тяжело — но нет, идут же люди зачем-то, и рюкзак на себе тащат, верно? Значит, есть в этом времяпровождении что-то, что оправдывает все эти лишения. Вот так и здесь.

Каучсёрфинг — это не только бесплатный ночлег: да, для многих эта экономия важна (особенно в западной или северной Европе, где цены огого), но я не беден и могу без проблем оплатить и хостел, и гостиницу.

Каучсёрфинг в первую очередь — инструмент культурного обмена. Он нужен не чтобы бесплатно переночевать на диване в гостиной, а чтобы увидеть чужую жизнь и поделиться своей. Не из всех вписок получаются интересные посты (хотя я потом попробую написать обзорный), но именно благодаря каучсёрфингу можно узнать и увидеть страну не как она описана в путеводителе (Lonely Planet, голубенький такой), а как она есть на самом деле. И как человек, вписавший не один десяток каучсёрферов у себя дома в Москве, ответственно подтверждаю: мероприятие это — взаимовыгодное, хозяин получает от этого развлечения не меньше, а может даже и больше, чем гость. В конце концов, мне, чтобы повидать аргентинцев из провинции Чако, пришлось купить дорогущий билет через Атлантику и ещё тысячу километров пилить через Аргентину автобусом, а им, чтобы повидать русского из Москвы, даже из дома выходить не пришлось — я сам приехал.

Не говоря уж о том, что каких-то особых лишений на вписке у Виктора не было. Нормальная кровать, чистое бельё, свежий воздух — я там отоспался за весь предыдущий месяц и путешествия, и предотъездного цейтнота. Котики няшные. Манго шумные, но после пятого привыкаешь. Холодная вода в душе после двух часов дня уже скорее горячая (хотя по тамошней-то жаре — лучше бы уж была холодная). В целом, на каждой второй русской даче «условия» может и похуже будут. А для сравнения — рекомендую почитать про вписки в Африке: https://griphon.livejournal.com/354112.html

Ну а кто хочет «условий» — тем да, лучше просто никуда не ехать.

Парагвай, в пригороде столицы

Очень я люблю каучсёрфинг за то, что заносит порой туда, куда иначе сроду бы не попал, и показывает жизнь, которой иначе бы не никак не увидел. Не всегда она хороша, но всегда поучительна.

На этот раз меня занесло в Вия-Айес — маленький городок в двух десятках километров от Асунсьона. Из достопримечательностей — памятник американскому президенту, который помог Парагваю договориться с победителями в безнадёжно проигранной войне, и лавочка с красивым видом на реку Парагвай. Связь со столицей — маршруткой, которая мучительно ползёт по жаре по разбитым парагвайским дорогам в одну сторону где-то час. И вот там, за кирпичным забором, в дощатом доме не по размеру, живёт Виктор, школьный учитель.

Дом ему остался от бабушки — старый такой домик из грубых досок и жестяной крышей. По нашим меркам, ну… уже не сарай — там есть кирпичный пол, а значит, наверное, и какой-то фундамент — но русские летние дачи обычно как-то получше выглядят. Удобства во дворе (хотя и подключены к водопроводу), ещё во дворе из кучи строительного мусора растёт пальма. Утром сквозь щели в комнатках проглядывает солнце (окон почему-то нет), ночью шебуршатся мыши и бухают по крыше раз в десять-двадцать минут падающие с соседского дерева манго. Манго крупные, крыша жестяная, получается громко. Отопления или утепления тоже нет — летом в +35, понятно, не нужно, а как зимой, спрашиваю? А никак. Тепло одеваться. А душ? Тоже в +10 холодной водой на улице? Ну да. И душ, и стирать, всё как обычно.

У дома живёт кошек без счёта — три штуки «его», и ещё пяток просто приходят потусоваться — пожрать еды из стоящих у входа мисок, поспать в теньке, вечером — поохотиться на кузнечиков и прочую мошкару. Кошки ленивые и довольные, хотя и тощие. Любят гладиться — но, увы, не очень любят ловить мышей, им и так нормально. Самого крупного рыжего кота зовут Трамп — хм, у нас бы он был Чубайс :)

Виктор работает учителем, преподаёт английский, испанский и гуарани́ — индейский язык, второй государственный и обязательный для изучения во всех школах Парагвая. Учит как детей, так и взрослых — тех, кто не окончил школьную программу в детстве, таких в Парагвае немало. На сдачу получает прелести бытия учителем в маленьком городке: с ним здоровается буквально каждый встречный — это будет либо ученик, либо бывший ученик, либо родитель ученика — и жизнь это, конечно, усложняет: если я или вы будем ковыряться в носу на людях, то на нас косо посмотрят и больше ничего не будет, а если он — об этом узнает вся школа. Пить пиво с каучсёрферами он предпочитает ездить в Асунсьон, но и там с ним при мне пару раз поздоровались.

Спросил — кем стали твои лучше ученики? «Некоторые — выучились, работают. А некоторые…» (показывает беременный живот). А худшие? Опять показывает беременный живот.

Сам он в свои тридцать с небольшим не женат. Так и живёт — в домике из грубых досок, в комнате без окон, летом под вентилятором, зимой в тёплом свитере. Ковыряться в носу нельзя.

И в который раз вертится в голове мысль: мы хорошо живём, ребята. Россия — развитая страна с великолепной инфраструктурой и прекрасными соцгарантиями, всё у нас нормально. Да, бывает лучше — но редко: если ты родился в России, живёшь в городской квартире и учился в русской школе — то значит на раздаче ты получил очень хорошие карты, лучше чем большинство других людей в мире. И по общему жизненному комфорту, и по простирающимся перед тобой возможностям.

Парагвай — бедная страна, но далеко не самая бедная в Латинской Америке, и Виктор живёт хоть и не очень богато — но вовсе и не бедно, лушче многих на этом континенте. А это ещё далеко не самый бедный континент.

Я подписан на один блог про чёрную Африку. Называется он так: «Та жизнь, на которую мы жалуемся, для кого-то является мечтой».

Не забывать бы.

Нелегальный иммигрант

Дисклеймер: этот пост является художественным вымыслом. Описанные события не происходили в реальности. Иммиграционное законодательство священно.

Четыре нелегальных пересечения границы за одни сутки, как вам?

Где-то посередине южноамериканского континента, где река Игуасу́ впадает в реку Парана́, сходятся границы трёх стран: Аргентины, Бразилии и Парагвая. С каждого из берегов стоит по городу, из Аргентины в Бразилию и из Бразилии в Парагвай есть мосты. Все три страны входят в торговый союз Mercosur, и города хоть и не сливаются в один, но по крайней мере друг на друга сильно повязаны: из Парагвая ездят в Бразилию на работу (а вечером с работы), из Бразилии и Аргентины катаются в Парагвай за покупками. Через мосты ходят автобусы: не рейсовые или какие-то там особые, а обычные городские — просто вот у них такая особенность, что конечная остановка за рубежом.

И вот на этом-то я и погорел.

Обычно туристы из Аргентины, которые хотят посмотреть на водопады с бразильского берега, берут билет на автобус до водопадов и на нём едут. Я же, от любопытства и природной склонности всё усложнять, решил переночевать пару ночей в Бразилии и поехал не к водопадам, а в город — из аргентинского Пуэрто-Игуасу в бразильский Фос-до-Игуасу.

Обычным городским автобусом поехал. На котором ездят местные, а туристы обычно не ездят. Вот, это он на заглавном фото.

На выезде из Аргентины он остановился, погранцы посмотрели у всех документы и мне единственному поставили штамп о выезде из Аргентины. А на бразильской стороне моста останавливаться он и не подумал: на въезде в Бразилию погранконтроля для граждан и резидентов Mercosur, оказывается, нет. А что в автобусе кроме граждан едет ещё и руссо-туристо, я водителя предупредить как-то не догадался. Так и приехали…

И тут до меня дошло, что я — в Бразилии. Без штампа о въезде, на нелегальном положении.

Краткий гуглёж показал, что 1) проблема типичная, 2) происходит именно в этом месте, на погранпереходах в районе «трёх границ», 3) решается так:

— сначала нужно подавить в себе законопослушного европейца и НЕ пойти немедленно сдаваться в бразильскую полицию
— а потом, как говаривали некоторые учителя в школе, «выйти и войти по-нормальному».

Поэтому на следующий день я поехал въезжать в Бразилию ещё раз. Аргентина за своими границами худо-бедно следит, но Парагвай (как и Бразилия) — нет, поэтому схема такая:

— садимся на международный автобус до парагвайского Сьюдад-дель-Эсте, который чешет через обе границы без остановок (вот это он на фото)
— выезжаем на нём из Бразилии и нелегально въезжаем теперь уже в Парагвай
— выходим через одну остановку после границы, кушаем мороженое и идём обратно к пограничному мосту пешком
— не отсвечивая иностранным паспортом, проходим мимо парагвайского погранконтроля (не «через», а «мимо»!)
— пешком переходим мост и идём выяснять, где же всё-таки оформить въезд в Бразилию по правилам

Тётка-пограничница, конечно, ситуацию просекла (штамп о выезде у меня был из Аргентины за вчера, а пришёл я из Парагвая сегодня) и прочла нотацию: «сеньор, вы не у себя дома, вы в чужой стране! вы должны спрашивать разрешения чтобы войти и выйти! в следующий раз мы вас оштрафуем!», но въезд в Бразилию поставила.

Так я одни сутки побыл нелегалом. Нашёл, блин, место :)

К счастью, ни Аргентина, ни Бразилия не указывают пропускной пункт на своих штампах: теоретически, присмотревшись к датам, парагвайская полиция может заподозрить, что я сегодня нелегально посетил ещё и Парагвай, но доказать это у них, надеюсь, нет никакой возможности. Да и зачем им?

Легально я туда тоже поеду, но завтра.

APTEM KNPEEB

Я уже учёный — 1, 2, 3 — и каждый раз как в Южной Америке даю кому-то паспорт — уточняю: мол, Artem — это номбре, Kireev — это апеидо, а на русские буковки не обращайте внимания, пожалуйста.

Нет, не помогает.

Лето

В первые дни после отъезда в лето не снимать каждый встречный цветочек нет никакой возможности. Потом попустит, но вот эти первые два-три дня — самые сладкие.

Смотрите, ромашка!

Смотрите, пчёлка!

Ну хорошо же :)

Самые поездатые в мире

И ещё одним наблюдением давно собирался поделиться.

Я в последний год много ездил по России, побывал в двух десятках городов. Почти во все из них я приехал на поезде, и по итогам этих поездок хочу сказать: РЖД — молодцы. Ездить по нашим железным дорогам стало объективно лучше.

На небольших расстояниях запущены скоростные и полу-скоростные Ласточки: Сапсан в Петербург — это прекрасно, но и, скажем, Смоленск или Нижний — это теперь тоже не ночной поезд, а быстрая и удобная электричка. И туда, и туда теперь можно съездить «одним днём», утром туда — вечером обратно.

На дальних расстояниях сильно повысился уровень комфорта в плацкартных и купейных вагонах: всё, что там можно было «малой кровью» поправить и улучшить — поправлено и улучшено. Нормальные подушки и матрасы; полки со скатом к стене и ограничителем; розетки на usb и 220 по числу пассажиров; биотуалеты, которые не закрывают на остановках; общевагонный кондиционер и «целиковое» окно с нормальной рамой (вместо форточки, которую если открыть, то на верхней полке дует, а если закрыть — дышать нечем). Плотная штора от солнца на окно: хочешь спать — спи. Персональный свет на каждом спальном месте: не хочешь спать — не спи. Ещё какие-то мелочи… Не всё из этого есть везде, но каждая из фич чаще есть, чем нет.

Понятно, что всегда хочется бóльшего, но на фоне того, что было — прямо очень заметный прогресс. Впервые за десятилетия плацкартный вагон, оставаясь дешёвым, стал значительно комфортнее и удобнее. И перестал ТАК пахнуть.

Полностью ушла нужда в бумажных билетах: купил на сайте и просто подходи к вагону с паспортом. Не нужно ни в кассу, ни в автомат, ни распечатку нести, ни приложеньку никакую ставить — хотя она есть, и довольно толковая.

Бесплатый wifi на всех вокзалах. Шустрый, работает. Мелочь, но какая нужная.

Повывели курильщиков почти отовсюду. На вокзалах их нет, в скоростных поездах и «новых» электричках никогда и не было. В обычных пассажирских вроде бы ещё бегает иногда народ в «межвагонное пространство», но «прокуренный тамбур» ушёл в прошлое, табаком в вагоне не пахнет.

И пьянки тоже повывели. Алкоголь вне вагона-ресторана в поездах запрещён, проводники в целом за этим следят.

Вышколили проводников. Не хамят, не теряются, вежливые, улыбаются, не будят за полтора часа до прибытия с требованием «сдать бельё» (его уже давно не надо было сдавать, но почему-то будили), каждому рассказывают про то, что есть и чего нет в вагоне, предлагают чай с конфетами. Несколько навязчиво предлагают, но я беру: как же в поезде и без чая из подстаканника.

Не говоря уже о таком нетривиальном свойстве наших железных дорог, как соблюдение расписания: поезда в России ходят по графику. Всегда. По меньшей мере, я ни разу не сталкивался с опаздывающими/отменёнными поездами у нас — в отличие от Украины или, скажем, Ирландии.

Сейчас в Москве пошла волна обновления и пригородных электричек тоже — видели их уже? Которые по цене обычной, но класса «Стандарт+». И в них тоже уже не курят.

Если вы в последний раз ездили поездами в России десять или больше лет назад — вы, возможно, будете приятно удивлены переменами к лучшему. Нашим железным дорогам, очевидно, есть куда улучшаться (и по-крупному, и по мелочи — например, можно заметно увеличить комфорт пассажиров, просто убрав со всех вокзалов все заборы, все долбаные рамки и отперев все двери), и подозреваю, что улучшения распространяются начиная с Москвы и за Урал добрались ещё не все — но мне очень, очень нравится тренд. Давно бы так.

«Полицию не кормить нельзя…»

И ещё из прошлой поездки.

На обратном пути из Чебоксар ехал в купе с парнем примерно моих лет. Он разговорился с другими попутчиками, а я грел уши.

Армянин. Говорит по-русски хорошо, но с акцентом как в анекдотах, и выглядит так же — чернявый, кучерявый, нос горбом. Жалуется, что по Москве не может ходить без паспорта: его проверяют всегда! С документами-то всё нормально — регистрация (настоящая), в стране легально, все дела, но каждый встречный мент считает долгом его остановить и потрясти.

Недавно вот забрали в отделение. «Причина, причина задержания, говорю, какая? А он мне — рожа мне твоя не нравится! Как будто мне у этого урода нравится рожа!..»

Но это в Москве так. А в Щёлкове, где он живёт — всё нормально, «со всей полицией вась-вась»: в Щёлкове он держит ресторан и всех ментов кормит, они его знают.

Бесплатно, спрашиваю, кормишь, или со скидкой? «Ну, как… Начальнику — приходи, пей, кушай что хочешь, и если кто из его ребят приставать начнёт — можно позвонить попросить чтобы отстали. Кому бесплатно, кому со скидкой, надо знать кому что.»

«Полицию не кормить нельзя, если их не кормить — они докапываться начнут…»

«Вот в Адлере, где я раньше был, там не надо было кормить — там у меня дядя генерал-летейнант ФСБ, там они сами все ходили и платили, чтобы через меня к дяде подлизаться…»

В России уже восемь лет. Женат на русской, у сына русское гражданство, но свой армянский паспорт не меняет — «мне и так нормально».

И если подумать — прекрасный же член общества. Приехал, создал семью, создал малый бизнес, платит налоги (наверное), создаёт рабочие места (наверное). Полицию вот кормит. Побольше бы таких!

Но у него нос горбом и акцент смешной, поэтому его каждый день харассит полиция, как будто так и надо. Ну что с нами со всеми не так?..

Йошкар-Ола

Вот эту заглавную фотографию можно выкладывать на зарубежных сайтах, «угадай город по фото». Если правильного ответа не знать — то, конечно, придётся непросто.

Да, это Йошкар-Ола, республика Марий-Эл, средних размеров областной центр недалеко от Чебоксар и Казани. Да, там есть «итальянское палаццо», и не только оно.

Много лет Марий-Эл правил безумный губернатор Леонид Маркелов, ныне сидящий в СИЗО по подозрению в получении взятки. Про него есть известный пост Варламова, из времён, когда он ещё был у власти — Последний король Марий-Эл. Почитайте, удивительная история.

Среди прочего, безумный губернатор знаменит тем, что застроил центр Йошкар-Олы копиями шедевров мировой архитектуры. До комичности плохими копиями. До безумия плохими копиями. Это нужно видеть.

Нравится Амстердам — построим набережную «как в Амстердаме»! И памятники там поставим, Рембрандту и Гоголю. А напротив — набережную «как в Брюгге», и кремлёвскую башенку посередине. И памятник королевской чете Монако. Понравилось в Крыму? Зафигачим своё «Ласточкино Гнездо»! Нету своего кремля? Построим! И отдельно ещё Спасскую башню, как в Москве, а рядом — ангела с крестом, как в Петербурге. На Спасской башне — куранты, как в Москве, и каждый час они играют и бьют, как московские, а чтобы было ещё лучше чем в Москве — пусть на нашей Спасской будут ещё дополнительные четыре башенки, как у замка Нойшванштайн! Ах, да, свой Нойшванштайн тоже построим. И квартал в фламандском стиле. И дворец как в Венеции. А напротив дворца поставим памятник местному воеводе и копию Царь-Пушки.

Из-за набережной «как в Брюгге» торчат советские панельки, сквозь арку в Спасской башне проглядывает постсоветский такой проспект, пропорции у замков как будто из кривого зеркала, всё это похоже на декорации к фэнтези-фильму средней руки и выглядит сюрреалистично и смешно до жути :)

Такое нельзя было соорудить специально. Творение Маркелова — это и не заведомый китч, как копии Венеции или Луксора в казино Лас-Вегаса, и не музейное составление сборной коллекции шедевров разных эпох, как в итальянском дворике в Пушкинском.

Как по мне — это особый род «наивного искусства», дикий микс плохого вкуса и провинциального самодурства. Как в ранних изображениях богоматери из Перу и Боливии высокое европейское искусство отражалось в архаичном «индейском», так и в Йошкар-Оле то же высокое европейское искусство отражается в «новорусском» из девяностых. Но если в Перу это была живопись, то в Йошкар-Оле — архитектура, однако.

Впрочем, нужно отдать должное: несмотря на анекдотичность истории со строительством итальянских палаццо в Йошкар-Оле, теперь в Йошкар-Оле есть нечто, чего в большинстве русских городов нет, и уж тем более не появлялось в последние годы: там появилась достопримечательность.

Русские города до обидного безлики: Киров не отличается от Курска, Рязань выглядит точно так же, как Смоленск, проспект Ленина в Петрозаводске такой же, как в Брянске, улица Советская в Архангельске неотличима от улицы Советской в Липецке. Бывают приятные исключения — есть лицо у Казани, есть у Нижнего, есть (внезапно) у Тюмени, очень мила Тверь, но в целом — морок безнадёжной одинаковости.

И тут посреди этого, понимаешь ли, Йошкар-Ола.

Годы пройдут, страна изменится, а эти безумные здания из разноцветного кирпича останутся стоять. И гиды будут водить по берегам реки Малая Кокшага экскурсии, показывать с планшета фотографии оригиналов зданий, которые там скопированы, и рассказывать историю про безумного губернатора, который вообразил себя Лоренцо Медичи и построил себе свою Флоренцию, с палаццо и набережными, но потом впал в немилость и был посажен русским царём в темницу.

Наверное это не то, о чём Маркелову мечталось, но в историю он вошёл.

Без шуток, на полном серьёзе: я всем горячо советую посетить Йошкар-Олу! Это не так уж далеко и совсем недорого, из Москвы можно обернуться ночными поездами в одни выходные. Сейчас наверное уже холодно, но по весне — съездите обязательно! Ну где ещё вы такое увидите? :)

Марокко

Да, а после Гибралтара я тогда в сентябре не остановился, а поехал дальше — на юг, в Марокко.

В Марокко интересно и необычно. Это ещё не совсем Африка: Марокко — арабская страна. Женщины носят платки, на вывесках арабские надписи (как красива арабская письменность!), и всё вроде и как в Европе, да не совсем. По-другому выглядят улицы, по-другому пахнет еда, по-другому устроена жизнь, рядом с лотками с апельсиновым соком стоят лотки со свежими и сочными плодами кактуса, а чай в домах заваривают зелёный, очень крепкий и подают в маленьких стеклянных стаканчиках со свежей мятой. Очень хочется писать слово «восток», но Марокко на карте западнее любой западной Европы.

Я побывал там в трёх городах: Тетуан, Фес и Касабланка. Тетуан — проездом (но погулять по нему полдня удалось), в Касабланке заболел и города почти не видел, а вот в Фесе прожил два дня посреди медины.

Медина — это «старый город», лабиринт узких кривых улочек меж старинных крепостных стен. «Лабиринт узких улочек» — клише из путеводителей, но медина — действительно лабиринт — путаный, сложный, с тупиками и кольцами, без указателей, без возможности осмотреться, и улицы действительно узкие — на главных едва разойдутся два гружёных осла, на прочих и двум людям не всегда легко разойтись. Навигатор на телефоне в медине не помогает: этих улиц нет на карте, на спутниковом снимке они не видны, а GPS в этих узких щелях меж домами работает весьма примерно. В медине Тетуана я час гулял, а потом ещё сорок минут плутал, ходя кругами и пытаясь найти выход. В медине Феса я побаивался отходить далеко от главных улиц, но и там терялся постоянно.

И, в отличие от старых кварталов в европейских городах, медины — живые. В каком-нибудь Толедо, древнем и атмосферном, если убрать туристов и тех, кто их обслуживает, то город опустеет — там уже давно ничего больше нет, аттракцион. В марроканских мединах же живут своей жизнью сотни тысяч человек, и им есть чем заняться и без туристов. Вот девочка в традиционной одежде вышмыгнула из двери, пошла в лавку за лепёшками и вернулась обратно. Вот какой-то дед везёт на осле товар для лавки. Вот базар, где продают всё подряд — фрукты, сырую рыбу, мёд, диваны, живых кур, кафельную плитку, кожу местной выделки, мобильные телефоны, хлебные лепёшки, свиные копыта, восточные сладости, чайники, свежевыжатый сок, чёрт знает что ещё… Кожи и сок, конечно, для туристов, но для туристов ли диваны?

Медину трудно сфотографировать — и потому что такие узкие улочки фотографировать тяжело, но ещё — потому что у неё есть звук и запах.

Ох, этот запах… Марроканская медина — местечко не для брезгливых. Вот мясник лениво сгоняет мух со своей говядины. Вот какая-то женщина выливает помои в сточную канавку. Вот торговец кебабами — за несколько дирхам он слепит вооон из той миски с фаршем колбаску и зажарит её. Вот рыбный ряд, и он пахнет как… Гм. Как рыбный ряд на базаре, где не пользуются холодильниками, а помои выплёскивают в канавку. Водопровод и электричество в мединах вроде бы есть, но в остальном…

Шум-гам, запахи, цвета, движуха на главных улицах, «мистическая» полутьма в проулках, люди, люди, люди… Если всего этого не видеть, то и не поверишь наверное, что оно всё ещё на земле бывает — да ещё в таких вроде бы относительно прогрессивных местах как Марокко. Как будто в сказку попал, что-нибудь из «Тысячи и одной ночи». Про Гаруна аль-Рашида, или Алладина, или, скажем, про Али-Бабу и сорок разбойников. Разбойников там вокруг сколько хочешь — а за Али-Бабу был, как ни странно, я сам.

Оказывается, в Марокко если ты носишь длинную бороду с бронзовым кольцом в ней, как сейчас ношу я, то ассоциация у людей одна. «Ю лайк Али-Баба вери мач, а?», сказал мне какой-то посторонний мужик на улице в Тетуане через пять минут после того, как я туда приехал, и я поначалу было не понял, а потом началось. «Али-Баба! Али-Баба!», салютуют пионерским салютом дети. «Бонжур, Али-Баба!», «Хеллоу, Али-Баба! Велком ту Морокко!», окликают взрослые. Уже в Фесе я разок посчитал, сколько раз меня так окликнут за полчаса на главной улице медины (дойти от гостиницы до банкомата у Синих Ворот и обратно). Получилось, кажется, пять раз.

Наверное, так чувствуют себя знаменитости или красивые девушки, на которых на улице все обращают внимание: вроде как и беспокойно, и надоедает со временем, но всё-таки приятно.

Денег в том банкомате снять, кстати, не удалось:

Впрочем, далеко не всё внимание было хорошим вниманием. В Марокко очень много туристов — это самая легкодоступная из Европы арабская и африканская страна, и паромами из Испании и дешёвыми рейсами Райнэйра из Германии туда льётся бесконечный поток таких вот как я. Местные, понятно, на этом потоке стараются заработать — но почему-то не как в Европе или хотя бы в Южной Америке, а по-своему, по-арабски: в Марокко на каждом углу тебя пытаются по-мелочи наебать.

Я пришёл в страну пешком, через границу с Сеутой, испанским анклавом в Африке. После испанской границы, на нейтральной полосе перед марроканской, пеших туристов встречает мужик в форменной курточке, кепочке и с бейджиком. «Кам хиар, мистер! Зис вей, зис вей!». Этот мужик занимается тем, что продаёт дирхам эдак за двадцать-тридцать бланки миграционных карт — те самые, что чуть дальше, на погранконтроле, выдаются бесплатно. Про этого мужика и ему подобных мошенников я прочитал заранее в интернете, и потому игнорировал — но, ей-богу, это было трудно: наседал он хорошо, сердился на мою непонятливость очень натурально и вид имел очень официальный. «Ронг вей! Кам виз ми, мистер! Ай ворк хир!». Марроканские погранцы к этому «ай ворк хир!» мужику относились индифферентно.

И дальше в том же духе. Забронированный на букинге отель прислал длинную инструкцию о том, что не надо разговаривать с этими «хеллоу, мистер!» и ни в коем случае не говорить им, в какой отель ты идёшь — тебе скажут «давайте я покажу дорогу!» и приведут в другой отель, утверждая что это тот. Я внял, разговаривать не стал, но очередной «ай ворк хир!» на улице медины просёк что я читаю вывеску с указателем на отель и попытался провернуть именно этот фокус. В любом магазине, любой лавке тебе выставят цену «для туриста»: «почем сок?» — «семь дирхам!» — «но вот же на ценнике написано что четыре?» — «это старый ценник!». Таксисты ломят втрое, а если ты отказываешься платить сорок дирхам за поездку, которой цена пятнадцать — возмущаются тем, какой ты жадный. Другие встреченные туристы рассказывали и что похуже: «хеллоу, мистер! там закрыто, туда нельзя идти, сегодня только для мусульман! давайте я покажу дорогу!» — и показывает дорогу до тупичка в лабиринте медины, где уже ждут пятеро крепких ребят и вежливо просят отдать им двести дирхам по-хорошему.

Это всё жутко неприятно. Я в путешествиях стараюсь быть добрым и открытым, улыбаться людям и разговаривать с теми, кто хочет поговорить — из таких случайных встреч на улице порой вырастали удивительные истории — но в Марокко это совершенно невозможно: раз за разом я откликался на жизнерадостное «хеллоу, мистер!» и заводил дружелюбный разговор, и раз за разом это заканчивалось тем, что вот у него тут отличный ресторан, терасса с панорамным видом на медину, магазинчик с кожами высшего качества, отличный семейный отель, хамам, экскурсии на верблюдах, или (самое подлое) — «а хочешь я проведу тебя по медине?». Я может и хочу, но ты же, зараза, под конец денег попросишь, и неприлично много. И ещё издеваются, засранцы: три раза прошёл по главной улице мимо одного такого «хеллоу, мистер!», игнорируя его, а на четвёртый вместо «хеллоу, мистер!» получил «ааа, Али-Баба виз паранойя, хеллоу, хеллоу!»

Адиль, мой couchsurfing-хост в Касабланке, говорил потом, что не все из них хотели денег — некоторые хотели просто пообщаться, «потому что мы, арабы, очень общительные люди!». Не знаю, не знаю — шесть или семь раз я откликался на «хеллоу, мистер!» и продолжал разговор, но каждый раз он приходил к коммерческому предложению. В итоге я «включил русского» — стал ходить с таким лицом, как будто я в московском метро в час пик, и с таким же невидящим взглядом.

Возможно, конечно, надо было не «включать русского» наглухо, а пробовать заговаривать с теми, кто меня окликал Али-Бабой, но разговора не продолжал — им, видимо, от меня ничего не было надо — но тогда под наседающими «хеллоу, мистер» я этого не сообразил, а теперь уже поздно.

Ну, надеюсь, что не в последний раз.

Я пробыл в Марокко совсем недолго — четыре дня, из них полтора провалялся с пищевым отравлением (ну, бывает). Фактически, съездил на разведку. Результаты такие: там очень, очень интересно, хоть и не так душевно, как в Латинской Америке. Я увидел только чуть-чуть центра старых городов, но ещё там есть горы, есть пустыня, есть море, есть совершенно современные Касабланка и Рабат, есть «затурисченные», но очень красивые места вроде Шефшауэна, и есть глухие края, где за последние сто лет перемен было ещё меньше, чем в медине города Фес. И всё это очень хочется увидеть.

Есть правда один момент — уж не знаю, хорош он, или плох. Я в поездках себя обычно называю «путешественник» («traveller», «viajero»). Путешественник из России, мол. Хрена с два: в Марокко я был не путешественник, в Марокко в этот раз я был турист.

Ну, может в следующий раз получится лучше.