Понадобилось тут авиалинии завести мне новую бронь. Старой у них перед глазами не было, данные вбивали с паспорта, и как-то я не углядел, что они там навбивали. Ну и, в общем, вот. Прямо как в прошлый раз :)
Но ничего, прошёл с этим посадочным две границы и посадку. На каждой из этих трёх точек в него посмотрели, но человеком по имени Knpeeb Kireew не заинтересовались.
Латинская, блин, Америка :)
Ещё в Чили в эти выходные были президентские выборы — второй тур, левоцентрист Алехандро Гиер против правого Себастьяна Пиньеры.
Мой старый приятель Себастьян (не Пиньера, другой) и всё его семейство — супруга и четверо сыновей — были за Гиера: «их» кандидат, ещё более левый, проиграл ещё в первом туре, так что выбор был простой — между центристом и правым они выбирают центриста. Правый предлагает дерегуляцию и понижение налогов ради инвестиций и создания рабочих мест, а также отмену части реформ прошлого, умеренно-левого правительства. Центрист, соответстсвенно, за сохранение и продолжение этих реформ — среди прочего, налоговой (крупные корпорации должны платить больше) и образовательной (постепенный переход к бесплатному высшему образованию).
Чёрт, осмысленный же выбор. Вот почему у чёрта на куличиках, в самой что ни на есть латинской Америке, получается нормальная политика и получаются такие выборы, где выбирают программы, а не кандидатов, а у нас нет?
Выиграл, вопреки опросам, Пиньера (он уже был президентом в позапрошлый раз, и вы его кстати видели). Жаль, конечно: Чили очень бы не помешали ещё четыре года умеренных левых у власти, но — такова оказалась воля чилийского народа. В Чили — демократия на западноевропейский лад, самая настоящая.
Вечером после выборов смотрел местный телевизор. Два телеканала, CHV и CNN Chile (противоположных, как я понимаю, взглядов) организовали общий эфир с названием «Tolerancia Electoral», куда позвали депутатов от основных партий, представителей обеих кампаний и каких-то экспертов, и устроили спокойный, культурный разговор о том, какая теперь будет жизнь, кто с кем будет сотрудничать и куда пойдёт страна дальше. Никто ни на кого не орёт, никто никому не хамит, никто никого не перекрикивает (как на русском ТВ), никто не заходится в праведном гневе (как на украинском), никто не пытается свести разговор к talking points (как на штатовском). Чёрт, я хочу себе такое ТВ, как я видел вчера в Чили. Такое ТВ я бы смотрел.
Перед днём голосования кандидаты договорились, что проигравший приедет в штаб к победителю и лично его поздравит. Гиер (который вообще-то планировал выиграть) сделал это вечером того же дня. Никаких оснований считать, что этого не сделал бы Пиньера, нет.
Я вот этому всему поражаюсь. Маленькая нация на отшибе мира, со скверными соседями и получившая не самые удачные карты на раздаче — но вот всё у них нормально. Приличная страна. Да, тут небогато — цены как в ЕС, а зарплаты совсем не как в ЕС. Да, общество очень классовое, с высоким неравенством и концентрацией богатства у нескольких «старых» семей. Да, на улицах не всегда хорошо пахнет (ещё бы, в такую-то жару и без дождей) и ещё не ушли приметы того, что у нас соответствовало 90м (в смысле не преступность, а разного рода уличные торговцы, забегаловки с самопальными вывесками, ларёчники с ширпотребом и лотошники с чебуреками). Да, чилийцы, как и все латиносы, раздолбаи — не такие, как все их соседи, но всё-таки. Это всё так.
Но при этом здесь полиция не берёт взяток, здесь нет трущоб, здесь можно спокойно гулять по городу в любое время, здесь настоящая демократия и стабильно растущая экономика, уже много лет как. Скорее всего, через десять лет в Чили будет лучше, чем сейчас; многие ли из нас могут уверенно сказать это про свои страны?
Молодцы они, короче. Вот бы и нам так уметь.
Чебуреки у лотошников, кстати, вкуснющие. Empanadas fritas de queso, обожаю!
Знаете ли вы это ощущение бурного, химически чистого счастья, когда после московской декабрьской хмари вдруг оказываешься посреди жаркого лета, жгучего солнца, зелени и цветущих деревьев? Нет, не знаете? Всего сотня-полторы тысяч рублей за билеты, и оно ваше. Рекомендую.
Уже третий раз приезжаю в Чили, и третий раз первые дни маникально фотографирую цветы. Низачем мне эти фотографии не нужны — не выкладываю, не пересматриваю потом, да и какие там на мобильник фотографии — но справиться с собой никак не могу. Декабрь в Сантьяго — примерно как у нас июнь: весна уже закончилась, но лето ещё свежее и цветёт много что. Ах, какие тут цветы…
Лететь только, блин, дорого. 120 тыс рублей, вашу ж мать…
Если бы я хоть пару месяцев в году был таким же трудолюбивым и ответственным, как в пять дней перед предновогодним отъездом, я бы был в два раза богаче, в три раза успешнее и вообще совсем не я. Шестьдесят четыре пункта в todo, пятьдесят шесть сделано, ещё про шесть принято осознанное решение, что можно пока не делать. Как бы это научиться воспроизводить без нависающего жёсткого дедлайна, а?
Так или иначе, я опять в аэропортном лимбо между этим годом и прошлым, самое время что-нибудь написать.
Вот, скажем, в прошлый раз удивлялся, почему меня до сих пор не уволили. Ну так вот теперь всё нормально: уволили :) Вернее, настоятельно попросили сротироваться куда-нибудь в другую часть Яндекса. Ну, сротировался, теперь причиняю пользу на новом месте. Чтоб меня всегда так увольняли, как в этот раз — найдя мне предварительно другую работу и с сохранением зарплаты и бенефитов. Из озвученных в прошлом посте четырёх причин к увольнению было названо две, можете попробовать угадать какие :)
Или, скажем, группа Lost Temple Brothers. Из группы я ушёл — ещё летом, вот сразу после на вид более чем успешного концерта в «16 тонн». Всегда удивлялся, как это вот так бывает — вроде играют чуваки и всё у них нормально — концерты, гастроли, эпичные фоточки, а потом хоп, и кто-то уходит. Ну вот так и бывает, оказывается. Концертов было много, но таких, на которых мне было хорошо — очень мало. Ребята стабильно брали на концертах темп ощутимо выше, чем на репетициях, и выше, чем могу нормально держать я. Так было с самого первого концерта прошлой осенью, и за год стало только хуже: я понемногу разгонялся, но ребята разгонялись ещё быстрее. Другими словами это называется «Артём — херовый музыкант», но кончилось как кончилось: сеансы публичного бессилия на сцене утомили, а переговоры с соратниками зашли в тупик. Единственное о чём жалею — что не включил диктофон на последней репетиции перед «16 тонн». На репетициях очень же здорово играли, эх…
Сейчас в итоге нигде и ни с кем не играю, подзабросил. Ну, может со следующего года получше пойдёт.
Отдельно замечу: если вас тоже на каких-нибудь курсах по ведению переговоров научили, что вместо «нет, потому что…» нужно говорить «да, но…» — отучайтесь обратно, бесит чрезвычайно.
Или вот путешествия. Вот тут пошло прямо хорошо: если этого специально хотеть, то всё время или куда-то скоро поедешь, или только что съездил и полон впечатлений. Пара десятков булавочек на карте, семь стран, пять новых метрополитенов — Афины, Стамбул, Ереван, Стокгольм, Прага. Ещё раз, кошельком и потерянным временем, пришёл к тому, что в путешествиях люди интереснее мест: в Стокгольме, куда поехал просто-туристом, было уныло, и если и было что хорошего — так это когда я в каком-то кабаке разговорился за барной стойкой с шведским дедом, бывшим моряком, и в итоге нахрюкался с ним на пару до чёртиков, а через месяц в Афинах, где не поленился найти вписку через каучсёрфинг — было просто отлично.
В какой-то момент решил, что буду стараться каждый месяц в новом месте побывать. Решил, а потом понял, что в этом месяце нет ни денег, ни времени. Почесал репу, поехал на Ленинградский и купил билеты на электричку в Тверь :) Съездил одним днём, погулял по старому русскому городу и вернулся довольный. Потом тот же фокус повторил с Рязанью и Гомелем, и тоже не пожалел, но чую что очень скоро надоест, интересно путешествовать по России я пока не научился.
Ещё совсем забросил ЖЖ, хотя написать было о чём. Вот это, конечно, зря — память коротка, а дневниковые записи, по нынешним временам, вечны. Постараюсь исправиться.
Ну и сделаю наконец то, что надо было сделать ещё лет пять назад: с платформы ЖЖ надо съезжать. Теперь я сам себе ЖЖ — blog.kireev.me, подписывайтесь на RSS. Пока что там будут только новые записи, но со временем затащу весь архив. Трансляция в breqwas.livejournal.com в каком-то виде останется, но чисто для порядка.
Завтра вечером я окажусь в Чили, впереди Перу, Эквадор и Колумбия. Это очень безответственная трата, но я опять купил себе месяц лета.
С новым годом всех!
Пока вроде бы выходит, что нет, ни один не прошёл.
Я не знаю, соберусь ли я написать об этих выборах — да и непонятно, нужно ли, если новоизбранный депутат муниципального собрания района Хамовники Илья Азар сделает это лучше меня — но вот хочу зафиксировать это сейчас.
С 2013 года я занимаюсь координацией наблюдателей на выборах в Хамовниках — районе, в котором я учился, живу и работаю. Год за годом здесь на выборах побеждал или почти побеждал Прохоров против Путина, Навальный против Собянина и Ярмольник против главврача больницы. Толку от этого на больших выборах не было никакого, потому что голос здешних жителей разбавлялся другими голосами.
Сегодня район голосовал в своих собственных выборах, и — единоросов в муниципальном собрании, похоже, не будет. Бурная деятельность соцработников и совета ветеранов ни к чему не привела. Муниципальное собрание будут делить депутаты от двух выигравших выборы оппозиционных команд — и да, здесь нет ошибки: сильных оппозиционных команд на этих выборах здесь было не одна, а две, конкурирующих между собой — и кандидаты от обеих прошли в собрание. На первое заседание схожу, и захвачу мешок попкорна :)
Мой вклад в это всё небольшой, конечно. Но — голоса в Хамовниках украдены не были, и одной из причин тому — плотное покрытие наблюдением в разных формах, уже пятый год подряд. Никто не рискнёт «рисовать» в районе, про который известно, что в нём много внимательных глаз.
Люблю свой район. Я не голосовал здесь, и вряд ли буду — надо быть очень богатым человеком, чтобы осилить недвижимость в Хамовниках, если у тебя её до того не было — но рад что соседи голосуют как голосуют.
Давайте продолжать в том же духе, ОК? :)
Текст спасён из гибнущего ЖЖ: https://breqwas.livejournal.com/325685.html
Внезапно, на прошлых выходных съездили с группой на гастроли в Армению, в город Дилижан. Первые зарубежные гастроли — мои лично и группы Lost Temple Brothers. Achievement unlocked!
Дилижан — маленький городок где-то посреди страны, примечателен в основном природными красотами и международным колледжем, который там находится (и выглядит на фоне остальной Армении инопланетно). При колледже есть community center, который пытается развивать и город тоже (студенты и преподаватели собственно колледжа — не дилижанцы), и вот этот центр как раз и организовал наши концерты. Почему именно наши и именно там — история отдельная, но да, это всё действительно было и на столбах действительно висели наши афиши на армянском :)
Один из концертов должен был состояться в дилижанском амфитеатре, под открытым небом, среди буйства южной природы, но…
…но в Кафе №2, куда мы переместились ввиду погоды, тоже неплохо :)
Единственное в Дилижане «хипстерское кафе», со вкусной едой, красивым видом на пруд и социальной ответственностью, ещё один проект этого community center; будете в Дилижане — обязательно загляните. Вы там скорее всего никогда не будете, но всё-таки.
Мы играем пугающе много концертов (в этом году счёт пошёл уже на третий десяток), и при этом у лидеров группы, братьев Дворцев, есть концепция, что мы играем не для тех, кто знает и любит ирландскую музыку, а для тех, кто её ещё не знает. И вот если я что и вынес из этого опыта — это что никогда не скажешь заранее, как оно будет. Эпические фоточки могут соответствовать «так себе» выступлению, а самые лучшие случаются в довольно неожиданных местах (крафтовому бару «Свои» в Сергиевом Посаде и футбольному бару «Лига Чемпионов» в Орле я на этом месте передаю привет: ребята, спасибо, у вас было круто!).
Вот так вышло и в Дилижане: один из этих двух концертов был не просто хорош, а очень хорош. Неожиданно хорош. И для нас, и для публики. Как это случается — не знаю, но хочу ещё. Надеюсь, мы ещё вернёмся.
Из забавного: одно из самых неожиданных ощущений в поездке — это что когда ты в Армении, то все вокруг — армяне! Мы все знаем как выглядят армяне, с каким акцентом говорят, как ведут себя, ничего необычного в этом для русского человека нет; но подумайте, много ли раз вы видели больше чем одного-двух разом? Когда идёшь по Еревану (а по Еревану мы тоже погуляли денёк), ощущение, как будто ты во флешмобе — как если бы все люди вокруг до единого носили очки, или были рыжие, или имели серьгу в ухе и сумку через плечо. Ну или были, скажем, армяне. Само по себе — ничего особенного, всё как обычно, но почему они все такие? Они что, сговорились?! :)
Ещё Армения предоставляет уникальную возможность почувствовать себя неграмотным: ты можешь поговорить с каждым, но ни одной надписи (кроме немногих дублированных) прочесть не можешь. И это не как с европейскими языками: «не можешь» — значит действительно не можешь, а не «можешь, но не понимаешь смысла». Не понимая смысла, но зная буквы, можно скопировать надпись, можно сопоставить одну надпись с другой (на карте и на указателях, например), можно примерно угадать, как надпись читается. Можно даже начать запоминать отдельные слова и фразы — достаточно пару раз увидеть вывески «sortie» или «ausgang», чтобы понять, что они значат, и впредь употреблять это знание с пользой. С надписями по-армянски, если не знаешь армянской азбуки, ничего из этого сделать нельзя, любая надпись — просто набор бессмысленных палочек и крючков. При этом все вокруг всё прекрасно понимают и могут тебе, неграмотному, прочесть. :)
Поговорить можно и правда с каждым: русский все знают, и молодёжь тоже. «В девяностых начали в школах английский учить вместо русского, мол хотели на запад, но сейчас вернули назад. Это хорошо: нам, армянам, русский нужнее!», как рассказывал дядька, что подвозил нас до Дилижана. Это не Украина, для них русский — действительно иностранный: люди говорят медленно, с акцентом, порой путаются в падежах и не сразу вспоминают сложные слова («я у этой… которая поднимается!», как сказал мне по телефону таксист, упершись в шлагбаум), но говорят же! Если б у нас люди хоть вполовину так знали какой-нибудь иностранный язык, как армяне знают. Я очень впечатлён, серьёзно.
В целом, в Армении здорово. Коньяк вкусен, вино ещё вкуснее (я притащил три бутылки нагорно-карабахского Kataro, и одна из них ещё не забронирована под предстоящие посиделки; кто хочет в гости?), еда тоже вкусная, сытная и прямо как я люблю (шаурма! у них есть шаурма, да какая!). Солнце жаркое, природа южная, люди радушные. Ничего такого особенного вроде, но — как хорошо!
Суеверия — глупость, конечно, но одному из них я следую — не как суеверию, а как символическому акту. Бросать монеты в реки, моря, пруды и фонтаны «чтобы вернуться» — это же не столько магический ритуал, сколько осознание собственных мыслей: мне здесь было хорошо. Я уезжаю, но я надеюсь вернуться.
Несколько сотен армянских драм, десятков российских рублей и завалявшихся с прошлой поездки чешских крон ждут моего возвращения в дилижанском пруду, и в Ереване, на дне фонтана на площади Республики.
Туда, в отличие от какого-нибудь Уругвая, у меня есть все шансы вернуться.
Текст спасён из гибнущего ЖЖ: https://breqwas.livejournal.com/325444.html
Семь лет тому назад в московском метро тоже взрывались бомбы. Взорвали поезда на двух станциях красной ветки: Лубянке и Парке Культуры.
Я тогда, как и сейчас, работал на Парке Культуры, жил на соседней Фрунзенской. Парк Культуры — это моя станция. Не знаю почему, но я решил вдруг — не знаю, как бы это сказать, чтобы не казённым штампом? — почтить память погибших. Купил две гвоздики, спустился в метро на Спортивной и вышел из вагона на Парке.
Импровизированный мемориал был у сине-красного столбика. Телевизоры с рекламой погасили, у столбика стояли иконы, горели свечи и лежали цветы. Много цветов. Я не слышал ни о призывах в соцсетях, ни об официальных акциях, там не было подписанных венков и пышных букетов. Просто горожане, такие же как я, решили принести цветы и… не знаю, что ещё сделать. Вокруг столбика был плотный круг людей, внутри рядом со столбиком стояли с почтительным печальным достоинством тётушки в форме метрополитена — поправляли гору цветов, следили за свечами. Люди подходили, клали цветы, вставали в круг и молчали. Потом уходили. Грохотали поезда, вокруг лилась толпа тех, кто просто шёл из вагона в переход на кольцо, и в этом грохоте стояла тишина. Оглушительная тишина, сюрреалистичная какая-то.
Я положил цветы, встал в круг людей. Постоял немного. Потом вышел, поднялся на поверхность и пошёл на работу.
Не знаю, зачем и для чего я это делал, и зачем и для чего это делали остальные люди, нёсшие цветы туда, но этот круг молчащих незнакомых людей, пришедших туда, где умерли другие незнакомые люди, и стоящих там, где обычно не стоят, а идут быстрым шагом, в памяти и сейчас. Сегодня прочёл о митингах в память жертв взрывов в Петербурге, и вспомнил снова. И решил здесь написать — не знаю зачем, как не знаю, зачем пошёл туда в тот день.
Таблички в память о погибших, как на Автозаводской, на станции метро Парк Культуры не появилось.
Текст спасён из гибнущего ЖЖ: https://breqwas.livejournal.com/325127.html
El autobús ya está preparado con la imagen de la última campaña de https://t.co/p2GKC00B5l. ¿Lo has visto ya? pic.twitter.com/0ic97Och1Y
— HazteOir.org (@hazteoir) 27 февраля 2017 г.
Удивительные дела творятся в богоспасаемом королевстве Испания. Не знаю, попала ли эта история в англо- и русскоязычные новости, если нет — то вот, принёс.
Всё началось, как я понимаю, вот с этого твита выше. Ультракатолическая организация Hazte oír («Сделай так, чтобы тебя слышали») решила запустить по улицам испанских городов (начиная с Мадрида) автобус со слоганом своей рекламной кампании, и с гордостью запостила фото в твиттер. Написано на автобусе примерно следующее:
«У мальчиков — пенис. У девочек — вагина. Пусть тебя не обманывают.
Если ты родился мужчиной — ты мужчина. Если ты женщина, ты продолжишь быть ей.»
Это был ответ на другую кампанию, которую запускала за неделю до того «Ассоциация родителей детей-транссексуалов» со слоганом «Есть девочки с пенисом и мальчики с вагиной» — не на автобусе, правда, а на рекламных щитах в городе. Картинку этой рекламной кампании я постить или линковать опасаюсь, если интересно — поищите в гугл-картинках сами по запросу «hay niñas con pene y niños con vulva».
Та предыдущая прошла, как я понимаю, без особых эксцессов, зато после твита Hazte oír поднялся шухер. У меня не очень большая выборка, но этот шухер попался мне буквально на всех испаноязычных сайтах, куда я захожу. Сначала я прочёл про это в аргентинской газете, где за нейтральным тоном сквозит некое удивление, мне кажется. Потом на испанском башорге, два раза. Нет, три. Потом в испанской сатирической передаче El Intermedio. А потом я, собственно, открыл испанские газеты…
В общем, автобус с улиц Мадрида изгнали: полиция «обездвижила» его, что бы это ни значило. Формальная причина — в Мадриде запрещена реклама на любом транспорте, кроме общественного, а это реклама. Неформально, мэрия открыто говорит о том, что автобус «разжигал ненависть» и что «на наших улицах нет места трансфобии». Не смог он въехать и в Барселону: мэр города написала в твиттере, что «в Барселоне нет места лгбтфобским автобусам», а мэрия пообещала не дать автобусу въехать и штраф в 3000 евро, если попытается. До Валенсии автобус, как я понял, ещё не доехал, но представителя Hazte oír уже вызвали в комитет по равенству местного парламента, а против автобуса готовятся протесты.
По поводу трансфобного автобуса успели высказаться если не все, то очень многие. Трансфобия, дискриминация, разжигание ненависти, отвратительное зрелище и много других нелестных слов. Консенсус по этому вопросу полный, по всему политическому спектру (и это в стране, которая едва ли не год жила без правительства, потому что политический спектр не мог договориться). Идёт обсуждение того, есть ли тут состав «преступления ненависти» и нельзя ли этот автобус не просто остановить, но и наказать причастных. За один день такие дела не делаются, но видимо будет расследование.
Статья 510 уголовного кодекса Испании, которую упоминают в этой связи, говорит следующее:
1. Те, кто призывают к дискриминации, ненависти или насилию («провоцируют дискриминацию, ненависть или насилие») против групп и объединений, по расистским, антисемитским и другим мотивам, связанным с идеологией, религией или верованиями, семейной ситуацией, принадлежностью членов к нации или расе, их национальной принадлежностью, полом, сексуальной ориентацией, болезнью или инвалидностью, будут приговорены к тюремному заключению от одного до трёх лет и штрафу от шести до двенадцати месяцев.
2. Будут приговорены к тому же наказанию те, кто, зная о ложности или грубо пренебрегая истиной, распространяют оскорбительную/клеветническую информацию о группах или объединениях касательно их идеологии, религии или верований, принадлежности членов к нации или расе, их национальной принадлежности, пола, сексуальной ориентации, болезни или инвалидности.
Вот примерно такая канва событий. И что-то мне от этой канвы нерадостно.
Во-первых, оказывается, такая статья — вылитая наша 282я — в испанском уголовном кодексе есть. В прогрессивной демократической Испании за слова тоже можно получить до трёх лет тюрьмы. Вот тебе бабушка и свобода слова.
Во-вторых…
С фундаменталистами из Hazte oír мне не по пути. Гендерная идентификация — личное дело каждого, а не их. Сильных эмоций по этому вопросу не испытываю, но я не на их стороне, это точно. Но.
Но. Они верят в то, во что верят, и вряд ли они могли бы выразить свою позицию более корректно и неагрессивно. Эта надпись на автобусе не призывает к дискриминации, ненависти или насилию. Она призывает (чуть ниже мелким шрифтом) родителей детей-школьников скачать какую-то там книгу. Но претензии у общественного мнения — не к призыву и не к книге, а к тому утверждению, что написано крупно. Это за вынесенную в заголовок поста фразу им грозят штрафами, не пускают в города и обещают уголовное дело.
Если кто в этой истории и был подвергнут дискриминации, то это вот они, эти вот фундаменталисты. По мотивам, связанным с их религией и верованиями. И как-то это глубоко неправильно.
С другой стороны, впрочем, цели своей они достигли: теперь на этот автобус посмотрело куда больше народу, чем если бы он просто ездил. И в этом тоже есть что-то не то.
Такие вот дела в испанском королевстве.
А какое моё дело, спросите вы.
Такое, что вот вроде бы в России сейчас всё ровно наоборот — заклюют и попытаются посадить в этой ситуации не фундаменталистов, а Ассоциацию родителей детей-транссексуалов. Но наоборот наоборотом, а от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Даже если у нас сменятся времена, идея о том, что несогласных хорошо бы заткнуть (а по возможности и посадить) похоже не уйдёт, потому что все же так делают. Даже испанцы.
И ещё такое, что какой же, блин, подарок сделали испанцы Киселёв-ТВ и его подобиям по всему миру. Испанское общество — лучше нашего, а выглядит в этой истории так, как будто бы хуже. «Посмотрите, до чего докатилась Европа! Фраза ‘у мальчиков — пенис, у девочек — вагина’ — это у них там теперь дискриминация и разжигание ненависти!», расскажет Киселёв-ТВ, и не то чтобы сильно соврёт — а значит ещё сколько-то людей уверятся в том, что Европа действительно докатилась. И поди переубеди. Правде, знаете ли, верят.
Я постараюсь проследить за этой историей до конца. Думаю, что итогом будет что ездить этому автобусу не дадут, но последствий для организаторов — тем более уголовных — не будет. Но, честно говоря, ставить бы на это не стал.
Текст спасён из гибнущего ЖЖ: https://breqwas.livejournal.com/324986.html
Я доволен и не могу не поделиться. :)
Как известно, ютуб борется с «пиратством», и любой залитый на него ролик проверяет по т.н. ContentID — видео и аудио залитого сличаются с базой, которую выдают ютубу правообладатели, и если вы залили что-то чужое, то ваш ролик либо блокируется, либо на него навешивается реклама, доходы с которой идут правообладателю. Типично, если вы используете чужое видео — ролик снимут, а если музыку — то навесят рекламу.
Прибирался я тут на днях у себя на ютуб-канале (изрядный бардак там за десять лет развёлся), и решил посмотреть, а не попал ли я под раздачу. Оказалось, что попал, два раза. Один claim был по делу (на видео танцоры танцевали под магнитофон, и ютуб распознал музыку), а ещё один…
По утверждению ютуба, видео выше нарушает чьи-то там права. Начиная с отметки 1:07 нарушает, вот как раз где lady_catherina заканчивает первый проход и я вместе с ней вступаю.
Ну, понятно: мелодия известная, записывали её все кому не лень, обычная ошибка распознавания. Написал counter claim («в связи с тем, что автор музыки умер в семнадцатом веке, а исполняем вот мы двое, считаю что ничьих прав я не нарушил», что-то такое), теперь его будут месяц рассматривать и наверное удовлетворят.
Но ещё я теперь могу ходить гордый недельку-другую. :) Потому что перепутал робот нас не абы с кем, а с Planxty! Вот с этой их записью, с 2:32.
Теперь надо, чтобы не только роботы, но и люди тоже отличить не могли, и тогда совсем хорошо будет.
Текст спасён из гибнущего ЖЖ: https://breqwas.livejournal.com/324625.html
С Исла-дель-Соль отправился на юг страны, в Уюни. Это очередной пыльный унылый городок, и точка, из которой стартуют поездки по одному из самых необычных мест, что тут есть: гигантскому солончаку Уюни.
Места — инопланетные. Когда-то здесь было солёное озеро, но оно высохло, а соль осталась. Как у любого озера, тут есть берега, где соль едва-едва прикрывает камни, и есть глубина, где её много и жирно. Есть в озере и остров — поднимается среди соляной глади каменная скала, на скале растут кактусы. Сюрреалистичное зрелище: стоишь ты на острове посреди озера, но вода белая, твёрдая, и на ней запаркованы джипы. Как на льду, только это не лёд.
После дождя солончак чуть притоплен рассолом, из которого получается идеальное зеркало, в интернете много фотографий. Но наша группа там была в сухую погоду: солончак был бесконечной белой равниной засохшей соляной корки с характерным рисунком выпуклых трещин. Кое-где под коркой кармашки с жидким рассолом — нечасто, но провалиться можно. Трещины хрустят под сандалями. Положил крупинку на язык — ну да, соль, а чего я ещё ждал.
В другой части солончака, где чуть мокрее, трещин нет, а есть бесконечное поле из белой глазури. Можно отойти подальше от колеи, по которой идут джипы с туристами, лечь на спину и лежать. Справа глазурь, слева глазурь, вверху небо. Хорошо.
Ночёвка — в домике из соляных блоков, скрепленных соляным раствором. Кровать из цельного куска соли. Лизнул стену — да, солёная. Нет, ну серьёзно, чего я ждал? :)
Дальше — ещё на юг, в края, граничащие с чилийской Атакамой, и очень на неё похожие. Аллеи камней, пустыня с сухими вениками, лагуны с фламенко (больше и розовее!), горячие источники (горячее), гейзеры (пожиже чилийских, но тоже вонючие).
И ещё ламы. Лам много, но их не то что потискать — сфотографировать вблизи нельзя. Лама, к которой ты прёшься с этой целью, поворачивается к тебе жопой и грациозно уходит есть траву куда-нибудь подальше. Будешь упорствовать — будешь оплёван (я не упорствовал). Ах-ах, ну почему всё прекрасное можно смотреть только издалека.
В долине гейзеров увидел снег, почуял, что голову опять ведёт, и посмотрел на альтиметр в телефоне. GPS показывал 4863 метра, что несколько выше Монблана, высочайшего пика Альп. А я вроде ничего и не делал, чтобы так высоко залезть. Ну может быть одну таблеточку от «горняшки» выпил.
Открыл флакончик с кремом от солнца. Флакончик решил, что он теперь тоже лама, и в меня плюнул.
В первый раз он в меня плюнул в первый день в Ля-Пас: полупустой флакон был закрыт на уровне моря, а открыт (крышкой к себе и вниз) на высоте 3.6 км. Вот на разницу в давлении кремом и плюнул, дерзко так. Потом история повторилась на старте тура по «дороге смерти» (+1 км), после возврата с дороги смерти (+2.5 км), и вот в долине гейзеров ещё раз. Приучиться открывать флакончик крышкой вверх так и не получилось.
Ещё близ Уюни есть кладбище поездов. В самом по себе в нём нет ничего криминального: ну устроили свалку из старых вагонов и локомотивов, делов-то. Но уж больно хорошо эта свалка иллюстрирует состояние железнодорожной сети в южной Америке.
Железнодорожной сети в южной Америке нет. Раньше — была, а сейчас остались жалкие огрызки: электричка от Чияна до Саньтяго в центральном Чили, какие-то грузовые перевозки на севере. Линия Оруро — Уюни — Туписа в Боливии, с пассажирскими поездами четыре раза в неделю. Рельсовый автобус Потоси-Сукре два раза в неделю, который идёт восемь часов, хотя «такси компартидо» доезжает по дороге за два с небольшим. Какие-то пассажирские маршруты в Аргентине — но, например, до Барилоче или Мендосы (где я в том году с тоской бродил по заброшенной железнодорожной ветке) уже не дотягиваются.
А ведь когда-то всё было. Была сеть на весь континент, были поезда из столицы в столицу, от океана к океану — но всё прохлопано. Не ремонтировали, не развивали, не модернизировали — и всё рассыпалось, только старые паровозы кое-где в качестве памятников стоят, и ржавеющие одноколейные пути из окон автобуса виденеются. И не восстановится это всё уже никогда: если у нас любая новая железнодорожная ветка строится не сама по себе, а в контексте сети с размахом от Лондона до Шанхая, то в южной Америке это будет способ возить людей и грузы из точки А в точку Б, и никуда больше.
Поэтому по ржавым поездам, стоящим на никому не нужных рельсах, лазают туристы, а местные на полном серьёзе считают, что ночной автобус — это удобный способ путешествовать.
Потом приехал в город Потоси́.
Когда-то отсюда, из Потоси, текло почти всё богатство Испанской империи. В горе, у подножия которой стоит город — Cerro Rico, «богатый холм» — было серебро. МНОГО серебра. ОЧЕНЬ МНОГО СЕРЕБРА.
На добыче этого серебра, его обработке и чеканке из него испанской монеты вырос город, в те времена один из самых больших в мире. Сейчас от него остался обшарпанный, но всё ещё не развалившийся исторический центр с колониальной застройкой и холм, в котором подземные рудокопы продолжают копать руду — в основном цинк, но и остатки серебра тоже. Остатков тех — кот наплакал, всё выгребли ещё двести лет назад, но каждый подземный рудокоп надеется найти такую руду, в которой МНОГО СЕРЕБРА, как когда-то, и уйти на пенсию богатым. Единицы находят, остальные так и проводят свои короткие жизни, копаясь в шахтах с комком коки за щекой. К рудокопам в гости водят туристов.
Шахта — лабиринт, жутко напоминающий те подмосковные каменоломни, где я лазил когда-то (эх, кто сейчас помнит, откуда взялся мой юзерпик?), работают рудокопы по одному-двое, в разных концах. Технологии — из XIX века: кирка и динамитная шашка, у ну и отбойный молоток ещё у некоторых (в шахту заведены шланги со сжатым воздухом). Шашки свободно продаются прямо на рынке, что у подножия холма — вот так и стоят на лотках: какая-то простая еда, напитки в пластиковых бутылках, мешки с крупой, мешки с макаронами, мешки с кокой, динамитные шашки, детонаторы, шнуры. Покупай — не хочу.
Шахты — кооперативные: принадлежат государству, но сдаются в аренду трудовым коллективам за 15% дохода. Фактически, каждый рудокоп работает сам на себя — сколько накопал, столько заработал. Нашёл нормальную руду — хорошо. Нет — не повезло.
То, что рудокопы накопали, отправляется вот на эту фабрику, где из накопанного делается концентрат, который далее продаётся за рубеж, в основном в Китай. Завода, чтобы выплавить из концентрата металл и продавать уже его, в Боливии нет.
«Очень старые станки, да?», спрашиваю у гида. «Нет, не очень», говорит, «семидесятых годов или около того». Ну да, по сравнению с технологиями в шахтах — совсем новенькие, и полувека не прошло.
Гиды — бывшие шахтёры, которые осилили выучить английский, освоить азы бизнеса и организовать турагентство, одно из многих. «Намного лучше, чем работать в шахте! Со столькими людьми из стольких стран можно пообщаться. Мы тоже многому учимся у туристов: мы раньше мусор просто на землю кидали, а сейчас видим, как туристы всё в рюкзак кладут и до мусорки несут, и тоже так делать стали».
Каждый рабочий день в шахты «богатого холма» спускается пятнадцать тысяч шахтёров. Другой работы, кроме как в шахтах и около, в городе особо нет.
В бывшем монетном дворе — музей. Почти четыреста лет здесь чеканили монету, с шестнадцатого века по середину двадцатого. Отсюда родом испанский доллар — первая междунароная валюта; отсюда, если верить музейным экскурсоводам (википедия, правда не верит), из эмблемы монетного двора Потоси, происходит современный знак доллара.
В середине ХХ века монетный двор прекратил работу. С тех пор и по сей день монеты и банкноты для национальной валюты Боливия закупает за рубежом, в Европе и северной Америке. Так дешевле.
Уезжал из Потоси я восьмого января, проведя в Боливии уже две недели из трёх. Уезжал и прикидывал, что напишу в блог — ведь мнение о стране я уже в целом составил, и мнение это было вот какое:
Мне не нравится Боливия.
Не нравятся грязные хмурые города, где машины обдают тебя чёрным дымом, а люди смотрят волком. Не нравится вонючая залитая горелым маслом еда. Не нравятся рейсовые автобусы, которые неудобные и никогда не уходят и не приходят по расписанию. Не нравится погода, когда ты мёрзнешь и обгораешь одновременно. Не нравится эта долбаная высота, из-за которой в голове пусто, а от подъёма на третий этаж задыхаешься. Люто не нравится местный подход к бизнесу: где угодно ещё покупающий/бронирующий заранее через интернет получит цену лучше, или по крайней мере такую же, как пришедший ногами, а здесь решивший что-нибудь забронировать заранее, и тем паче через интернет — лох, с которого надо взять вдвое. Карточек, конечно же, никто нигде не принимает, потому что дорого, зато предоплату через Western Union хотят почти все, ага.
Вот примерно этим я планировал закончить рассказ про Боливию.
А потом я приехал в Сукре.
Эта серия постов осталась недописанной. Если коротко — Сукре мил, а в равнинной части Боливии — норм, обычная Латинская Америка. Ничего особенного, но и без этой мрачной безнадёги. Но вряд ли я туда когда-нибудь вернусь.
Текст спасён из гибнущего ЖЖ: https://breqwas.livejournal.com/324368.html
